Авалиани, 1996-б; Авалиани, 2002-а; Федин, 1998; Федин, 2001; Лукомников, Федин, 2002; Бонч-Осмоловская, 2008: 482–484. Горобец, Федин, 2008. В Интернете размещены и подвижные листовертни: Авалиани, 1998; Авалиани, 2001; Авачиани, 2006; Авалиани, 2008. Специальные программы либо сами переворачивают слово, либо позволяют видеть его и в разных ракурсах при манипуляции мышкой.
(обратно)
515
Примеры палиндромов приводятся по изданиям: Лукомников, Федин, 2002: 6–27; Горобец, Федин, 2008: 68–69. (обратно)516
Примеры анаграмм приводятся по книге: Лукомников, Федин, 2002: 212–215 и по статье: Голубовский, 2008: 40–41. (обратно)517
Гетерограммы приводятся по книге: Горобец, Федин, 2008: 182–183. (обратно)518
Авалиани, 2000: 124–125. Андрей Урицкий так комментирует этот текст: «Читая это стихотворение, лучше, конечно, представить его записанным в оригинальном виде, сверху вниз, но и при развертке в одну строку нельзя не почувствовать стремительное, как спуск лыжника с горы в долину, движение от „я“ к „алтарю“ — через „шелест чувственных цикад“, „тревожный свист“, „наитие“, „минуту ликованья“ — через всю человеческую жизнь» (Урицкий, 2001: 218). (обратно)519
Авалиани, 1997-а; Авалиани, 1997-а; Авалиани, 2000. (обратно)520
Авалиани, 1998,]; Авалиани, 2001; Авалиани, 2006; Авалиани, 2008-б. (обратно)521
Аналоги листовертням Авалиани в истории искусства есть (см.: Амбиграммы, 2006; Амбиграммы, 2009), но это касается прежде всего изобразительного искусства. Даже в случаях изображения какого-либо текста амбиграммы, приведенные в этих источниках, не являются фактами поэзии. (обратно)522
Очертания бабочки с давних времен вдохновляли поэтов написать о ней, совмещая текст с изображением. См. фигурное стихотворение Феокрита «Бабочка», датируемое приблизительно 300 г. до н. э.: Адлер, 1998: 17. Вообще фигурные стихи — явление древнее и широко распространенное: «Фигурный стих был обнаружен во всех крупных, а также менее знакомых Европе литературах мира. Имеются фигурные стихи, написанные на санскрите, китайском, арамейском, арабском, греческом и латинском языках, а кроме того, на современных европейских языках, например, французском, немецком, английском» (Адлер, 1998:17). Особое внимание к фигурным стихам было свойственно эпохе барокко: «В поэзии барокко значимо все — почерк (шрифт), цвет письма (чернил, типографской краски) <…> Искусство барокко, питая чрезвычайное пристрастие к выражению идеи в зрительной форме, постигаемой созерцанием, культивирует образ слова как графического знака» (Сазонова, 1991: 78). (обратно)523
В современной жизни предлагается освоить такой способ представления текста и для бизнеса — для логотипов, рекламы (Амбиграммы, 2006); разрабатываются рисунки татуировок по принципу листовертней (Амбиграммы, 2009). (обратно)524
Организация материала при этом может иметь разное основание. Так, книга М. Яснова имеет два названия, соответствующие двум ее частям, напечатанным в различно ориентированных направлениях: читаемая в одном направлении, книга называется Алфавит разлуки (из невышедших книг), а в другом — Подземный переход (из лирики последних лет) (Яснов, 1995). Подобным образом напечатано учебное пособие Э. М. Береговской Одной фразой (Береговская, 1997), содержащее с одной стороны французские стихи, афоризмы, пословицы, загадки, а с другой — их переводы на русский язык. Аналогичную структуру имеет сборник текстов двух авторов. По существу, это два сборника под одной обложкой — (Бауэр, 2000) и (Кротов, 2000), но расположены эти сборники не один за другим, а навстречу друг другу. Никто из авторов не оказывается, таким образом, ни первым, ни вторым. А словарь жаргона (Макловски, Кляйн, Щуплов, 1997) использует подобное встречное расположение материала, деля его по алфавиту: А — М и Н — Я. (обратно)525
Интересным представляется следующее рассуждение о песочных часах: «Время немыслимо для пытающегося его постичь человеческого ума: прошлого уже нет, будущего еще нет, а настоящее — неуловимо, краткий миг, чуть появившись, стремящийся исчезнуть. Непостижимо и исчисление времени. Каким же образом уменьшается или исчезает будущее, которого еще нет? Каким образом растет прошлое, которого уже нет? Только потому, что это происходит в душе и только в ней существует три времени?» — находит, наконец, ответ на свои вопросы Августин. <…> Не помогает ли этой наглядности знакомство с таким инструментом, как песочные часы? В самом деле, верхняя их колба соответствует «убывающему» будущему, нижняя возрастающему прошлому, а узкое отверстие между ними — настоящему, моменты которого подобны песчинкам, проваливающимся в это отверстие <…> Такого полного выражения самой структуры времени и ее переживания субъектом пространственные формы часов иных типов не давали. Отчасти образ утекающего будущего создавался водяными часами, устроенными как клепсидра (буквально, «крадущая воду»), а образ прибывающего прошлого — другим их устройством, где время измеряется, наоборот, за счет притока воды. Песочные же часы как бы соединяют в своей конструкции обе эти идеи, позволяя охватить единым взором и «будущее», с которого начинается падение песчинок, и «настоящее», через которое оно идет, и «прошлое», в котором оно заканчивается, — именно так, как совмещение «трех времен» в душе, описано Августином.(обратно)(Чертов, 1998: 108).