обрамленного бериевскими усиками, вместе с последними матюками выплеснулся портвейн.

Коридор привел меня к шахте лифта. Я нажал на кнопку вызова. Лифт во многих «стрелялках» — это переход на следующий уровень. Вот его двери стали открываться. Я быстро, по тени, уловил, что внутри кто-то есть, и подхватил с пола доску.

В кабине обнаружился мальчонка лет семи.

Конечно же, надо было немедленно его уничтожить. Но я схватил его за руки и, вышвырнув из кабины, тут же закрыл дверь. В окошко я видел, как он разбегается со свирепостью носорога и крушит дверь шахты. На то, чтобы выбрать направление, имелось несколько мгновений. На стенке лифта было процарапано: «Высоко в горы вполз муж». От следующего носорожьего удара вылетела дверь шахты, но я уже нажал кнопку, и лифт двинулся вверх…

В двенадцать ноль-ноль должен состояться пуск сети «Бионет» — виртуальной сети, действующей поверх обычных сетей и совершенно незаметной для них. «Бионет» создан для обмена сверхважной информацией между исследовательскими центрами разных стран. Расшифрованные геномы, стереоформулы белков и прионов, алгоритмы дифференциации стволовых клеток. Все в виде киберобъектов с универсальными интерфейсами, способных немедленно вступить в работу. Поистине бесценная информация, которая никогда и ни при каких обстоятельствах не должна вырваться на свободу.

Хакер, мой двойник, тоже сказал, что торопится — не к открытию ли «Бионета»?..

Лифт вздрагивает. Пол лифта подо мной выгибается, а затем словно лопается посередине. За мгновение до этого я подпрыгиваю и вжимаюсь в правый верхний угол кабины, удерживаясь руками и левой ногой. В дыру прет монстр-мальчик. Когда он выбирается до пояса, весь пол лифта проваливается в бездонную шахту. Чертенок успевает схватить меня за ногу и пытается утянуть в пропасть. Хватаясь пальцами за кнопки панели, я все-таки стряхиваю его, теряя попутно ботинок…

От каждой страны на открытие «Бионета» выходит по одному офицеру безопасности. Всего семь. Каждый офицер должен обладать безупречным послужным списком и высокой технологической грамотностью, а также прекрасной памятью, не нуждающейся в психостимуляторах. Каждый офицер вводит пятнадцатисимвольный ключ доступа. Не с клавиатуры и не через голосовой интерфейс, а четкими мысленными образами — касаясь трода.

У меня это петух, корова, пизанская башня, цифра «семь»… Хватит, немедленно остановиться!

При условии комплиментарности всех семи ключей, сеть начинает функционировать и передавать киберобъекты. Что если шесть остальных офицеров оказались далеко не безупречными или их тоже раскололи? Тогда я последний оставшийся столп сети, из которого надо выудить код.

Господи, где мне спрятать пятнадцать символов, если этот вампир уже высосал из меня почти всю память?..

Полуразвалившийся лифт дотащился до следующего уровня. Это чердак с отчаянно скрипящими половицами, поверх которых кружится поземка из пыли. Со стропил на меня летит остервенелая куча старого тряпья, я едва расшвыриваю ее ударами метлы…

Чтобы явиться на российский узел «Бионета» и ввести код, надо, помимо всего прочего, обладать моей внешностью. Не в виртуале, а в самом нормальном реале. Внешность должна соответствовать фотографии на удостоверении и трехмерному графическому файлу, имеющемуся на моей чип-карте, а также в памяти центрального сервера.

Кстати, хакер, укравший мой образ, был в шарфе. Довольно толстый шарф был обмотан вокруг шеи, скрывая часть подбородка. Возможно, таким образом этот тип скрывал… шрам. Да, шрам, что свидетельствует о пересадке лица — кожи вместе с соединительной тканью, которые недавно были моими. Сейчас такие операции уже вовсю практикуются в преступной среде. Контриммунные препараты гарантируют, что новое лицо приживется. Правда, пониженный иммунитет станет причиной повышенной заболеваемости. Кашель и все такое. Спустя какое-то время, когда преступная операция будет успешно завершена, деньги отмыты и концы спрятаны в воду, хакер вернет себе свое собственное лицо, которое будет выращено заново из его стволовых клеток или как-нибудь еще. Иммунитет быстро придет в норму.

А я, человек без лица, буду тихо гнить в безымянной могиле. Или столь же тихо лежать на койке под вечной капельницей, с биополимер-но-полисахаридной маской, кое-как прикрывающей лицевые кости…

Сверху упала доска, задела меня по плечу, подо мной тоже треснуло источенное червями дерево. Еще немного, и все вокруг стало рушиться. Я бежал, пытаясь опередить очередную ловушку, уловить какой-то ритм в этом распаде. Когда подо мной не осталось ни одной точки опоры, я оттолкнулся от падающего вниз столба и зацепился за проем чердачного оконца. Сквозь прорехи крыши сверху падали и хватали за одежду персонажи, похожие на мертвых летчиков. Какими-то последними усилиями я отбился от них, подтянулся и оказался на крыше. Но это не было победой. Я тут же покатился, набирая скорость. Возможностей задержаться на крутом скользком скате было не больше, чем у мячика. Через секунду я уже висел над пропастью…

И только в этот момент я понял, что подключили меня вчера, на вечеринке в честь встречи ветеранов спецназа — вернее, сразу после нее. Какие-то типы вроде бы снимали документальный фильм о нас. А потом один из них, белобрысый такой, в бейсболке, на которой было написано «Information wants to be free», предложил довезти меня до дома. Сейчас в моей памяти только то, что я стукнулся башкой, когда садился в машину, и с минуту видел искры перед глазами — так это и была точка подключения! Искры — результат настройки нейроконнекторов…

В сырой темный воздух над «домом, где живут нежильцы», взмыли огни фейерверка. Играющие огоньки образовали в небе надпись:

Game over. Падение с крыши означает смерть. Для спасения вы должны ввести код.

Ясно, какой код. Петух, корова, пизанская башня, цифра «семь»… Нет, ты просчитался, хакер. Плевал я на подаренную тобой крысиную жизнь. Главного ты у меня не украл, урод. Способность пожертвовать собой ради долга и чести. Я разжал пальцы и полетел в украшенную праздничными огоньками пропасть…

Человек, похожий на ирландца рыжими волосами и лошадиным лицом, стоял на плоской крыше небоскреба. Он смотрел на садящийся вертолет, придерживая рукой бейсболку с задиристой надписью «Information wants to be free». Из машины, когда удары лопастей стали чуть слабее, вышли двое, следом еще трое. Трое образовывали защитный треугольник вокруг двоих. Холуи и господа.

Один из господ, азиатской внешности, приторно улыбаясь, сказал «ирландцу»:

— Поздравляю вас. И себя, конечно. Но остался маленький технический вопрос.