который смог утащить всё это. Я всегда удивлялся, — сказал Ремо.

Анна и Смит заметили, что третье место соответствует всем логическим построениям.

Это было просто, как всё гениальное.

Анна и Смит обсуждали Арисона, в то время как они все втроём ехали на маленький военный аэродром за пределами Нью-Йорка. Они нашли сокровища. Теперь конец силы мистера Арисона был близок.

Признаки нетерпеливого ожидания их приезда Ремо и Анна заметили сразу же, как только достигли перекрёстка трёх основных дорог синанджу, где собралось всё население деревни.

Чиун тоже был тут, всей своей фигурой выражая неодобрение.

— Ты притащил её сюда. В свою собственную деревню. Белую. Эту белую. Белую, на которую ты променял свою прекрасную супругу, — ворчал Чиун, глядя на Анну.

— Ты никогда не угадаешь, где находятся сокровища.

— Конечно, я никогда не догадаюсь. Если бы я догадался, я бы давно нашёл их.

— Как ты думаешь, что это за небольшой замечательный холмик, на котором ты стоишь, Маленький Отец? — спросил Ремо.

— Это выход на шоссе. Позади меня осталась тропинка, ведущая в деревню. С этого места я могу видеть каждого, кто проходит здесь. Это самое удобное место.

— А той ночью, когда были похищены сокровища, не сюда ли работники спецслужбы Северной Кореи снесли их?

— Это только дорога, ведущая из деревни. Почему бы нет? И не пытайся отвертеться от того факта, что ты привёз эту, — он указал на Анну, — в то место, где находится твой дом, где живёт твоя прекрасная жена.

— Я знаю об этом браке, — с холодной улыбкой сказала Анна. — Но он не действителен.

— Это Ремо сообщил тебе такое? — улыбнулся Чиун. — Они все говорят это девчонкам, подобным тебе.

— Я верю, что Ремо не лжёт.

— Ты веришь тому, чему хочешь верить, — сказал Чиун. — Но ты не знаешь этого наверняка.

— Если ты получишь свои сокровища, Маленький Отец, не кажется ли тебе, что на свете существует ещё много людей, которые снова захотят утянуть их? — спросил Ремо.

— Если мне суждено будет найти их, они найдутся. А что касается предосторожностей, очевидно, похитители были убиты, так что они не смогут никому рассказать об этом.

— Ах, так они были убиты? Где же они были убиты?

— Я не играю в подобные игры.

— Ты играешь в игры только с мистером Арисоном. Ты не ответил мне.

— Мне это позволено. Я твой отец, — сказал Чиун.

— Не кажется ли вам, что холмик, на котором вы стоите, увеличился? — спросила Анна.

— Конечно, увеличился. Сюда же выбрасывается мусор со всего синанджу,

— А в основании, где под слоем мусора виднеется свеженасыпанная земля, вы можете найти тело отравленного человека, который унёс ваши сокровища.

— Отлично, позволим ему сгнить, — сказал Чиун.

— Сэр, неужели вы не хотите узнать, что произошло с сокровищами дальше и почему я считаю, что эти люди были отравлены?

— Потому что ты сексуально-озабоченная белая женщина и в твоей голове никогда не было ни одной логической мысли, — ответил Чиун.

— Они были отравлены, я уверена в этом, потому что это самый простой способ избавиться от них, после того как они выполнили свою работу. А потом достаточно было только одного человека с лопатой, который засыпал их мусором и уехал обратно в Пхеньян, откуда мог приезжать в деревню так часто, как вам хотелось, чтобы помочь вам искать сокровища. Ваши сокровища были в одном-единственном надёжном месте, которое только можно было найти. Они прямо здесь, в Синанджу.

Анна подумала, что Чиун так обрадовался находке, что позабыл поблагодарить её, но Ремо объяснил, что от Чиуна трудно ожидать благодарности. Это, конечно, не означало, что кто-то мог позволить себе забыть поблагодарить Чиуна. Когда кто-то приходил благодарить его, он был очень внимателен и тактичен.

Вся деревня копала в маленькой мусорной куче — кто лопатами, кто просто голыми руками. И при этом пели о том, как они работают во славу их Дома синанджу.

Но они всегда пели о том, как они работают, когда рядом были Мастера синанджу. Чиун не уставал напоминать им, что в то время, как он неустанно работал, чтобы добыть сокровища для всей деревни, они палец о палец не ударили, когда сокровища исчезли.

Они закрыли лица, когда добрались до разлагающихся тел, но под телами виднелась недавно разрытая земля, и только тонкий слой отделял их от первого сундука с ценностями. Всю ночь они чистили, переносили и перевозили, в то время как Чиун указывал дорогу людям, которые складывали сокровища перед входом в Дом синанджу. Он и Ремо расставляли их по прежним местам. Для Ремо и Чиуна это была самая приятная работа.

— Могу я войти? — спросила Анна.

Она помогла найти сокровища. Она сделала это для Ремо и Чиуна. Она чувствовала расположение к этому своенравному старому расисту.

— Нет, — сказал Чиун.

— Я знаю, что я была только инструментом для того, чтобы вы могли найти свои исторические сокровища, которые так много значат для наёмников, — сказала Анна.

— У тебя было некоторое соглашение с Ремо. Вероятнее всего, основанное на сексе, — сказал Чиун.

— Нет, я остановил войну, — сказал Ремо, занимаясь тем, чтобы золото майя не смешалось со светлым и блестящим золотом тайцев.

Чиун был горд, что Ремо помнил различия между ними.

— Хорошо, мы сейчас можем заключить соглашение с Арисоном.

— Я слышала о ваших соглашениях, Чиун. Что вы собираетесь отдать ему сейчас? — спросила Анна.

— Щепотку того, щепотку другого, — сказал Чиун. Он вытирал пятна с фаянсовых бочонков, принадлежащих Третьей династии королей Нила. — Оставьте это рядом с алебастровыми кошками, благодарю вас, — сказал он рабочим из синанджу.

— Я не понимаю вас, Мастер синанджу. Арисон не такая уж мистика, чтобы вы не могли в нём разобраться. Смит и я поможем вам в этом.

— Двойная капуста, — сказал Чиун, рассматривая большой кусок дамасской ткани, названной так по городу, в котором изготавливалась. — Ах, прекрасные Аббасиды! — воскликнул Чиун, напомнив о предательстве этой династии.

Здесь же, конечно, были сокровища из Багдада, вершины цивилизации, который был разрушен великим воином Чингисханом.

— Старый Багдад, — сокрушённо покачал головой Чиун и рассказал об упадке шёлкового столетия и потере секрета шёлкового производства, который совпал с упадком этого прекрасного города.

И конечно, подарки греческих тиранов, только что принесённые с холма и положенные к дверям Дома синанджу. Руки Чиуна задрожали от радости. Мастера синанджу всегда особенно любили работать для греческих тиранов. Хотя греки никогда не платили чрезмерно, они всегда точно знали, какая работа им нужна. Они