фронтом примерно в 100 км, в повозках везли связанных пленных. По тому, взлетали ли они на воздух, определяли, где заложены мины.

Вот как видится «марш к морю» — от Атланты до Саванны в книге «Войны Америки» (1968) популярного в наши дни в США военного историка Р. Леки: «Солдаты Шермана вступили (15 ноября) на богатейшие земли. ...Реквизируя повозки на фермах, они грузили их беконом, яйцами, кукурузой, курами, индейками, утками, сладким картофелем, всем, что можно было увезти, и к вечеру свозили все это в бригаду. Другие отряды гнали скот, убивая тех животных, которых нельзя было взять с собой. Экономя патроны, свиней рубили саблями, лошадей и мулов — топором между ушами. С восхода до заката тощие ветераны, привыкшие к сухарям и солонине, жрали ветчину, бататы, свежую говядину. По мере продвижения по Джорджии они толстели и становились гладкими.

От края до края стокилометрового фронта движения армии мрачные столбы дыма отмечали ее путь: жгли склады, мосты, амбары, фабрики и заводы. Не щадили даже частные дома... Стариков и беспомощных женщин заставляли указывать тайники, где они прятали серебро, драгоценности и деньги. Шерман почти не шевелил пальцем, чтобы остановить происходившее. «Война, — жестокость, и ее нельзя рафинировать», — объяснил он жителям Атланты...

Разрушение железных дорог было также целью марша, и об этом Шерман писал: «Я лично позаботился». Рельсы сдирались, разогревались на кострах из шпал, а затем их гнули о стволы деревьев и бросали бесполезным хламом. Везде валялись эти «заколки Шермана» или «булавки для галстука Джеффа Дэйвиса» (по имени президента Конфедерации — Н. Я.). Так, потоком расплавленной лавы длиной в 500 км и шириной в 100 км, армия Шермана дошла до моря».

Изгоняя из родных очагов местное население, Шерман писал: «Я знал, что из этих мер население Юга сделает два важных вывода: во-первых, мы по-настоящему взялись за дело; во-вторых, если они искренно придерживаются своего лозунга «Умереть в последней траншее», то им скоро представится эта возможность». Шерман докладывал Гранту: Мы сражаемся не только с вражескими армиями, но с враждебным народом.

Мы должны заставить старых и молодых, богатых и бедных испытать, что означает жестокая рука войны». Подводя итоги «подвигам» своей армии в Джорджии, Шерман в донесении президенту А. Линкольну горделиво сообщал: ущерб штату — 100 млн. долларов, из которых на 20 млн. долларов потребили продуктов солдаты.

Однако «дядюшка Билл», как прозвали Шермана в армии, был наделен достаточным рассудком, чтобы не афишировать свои свершения за пределами штатов, испытавших его «стратегию террора». Он люто ненавидел журналистов, этих «газетчиков», говаривал он, которые «подхватывают случайные слова, возбуждают зависть и наносят неисчислимый вред». Описанию этой кампании мы обязаны книге офицера штаба Шермана майора Дж. Николса, естественно, патриота своей армии. Так во время «марша к морю» была не только апробирована в широких размерах «стратегия террора», но и заложены основы сопутствующего ей принципа — держать язык за зубами о бесчинствах и преступлениях американской военщины.

Тем не менее марш армии Шермана и последующие меры правительства США на Юге страны запомнились надолго. Американский посол в Германии в середине 30-х гг., наслушавшись жалоб гитлеровцев на Версальский договор, буквально взорвался. По словам посла Додда, договор «совсем не так плох по сравнению с тем, что Соединенные Штаты навязали побежденному Югу в 1865–1869 гг. и что привело к пятидесятилетнему угнетению этого района, более суровому, чем все тяготы, выпавшие на долю Германии».

Известный американский военный теоретик Р. Уигли, создающий пухлые труды о военной стратегии США, в 1981 г. в очередном томе «Полководцы Эйзенхауэра» указал на преемственность образа действий Пентагона в 1943–1945 гг. за океаном, аналогичных тому, что проделали Грант с сообщниками в 1864–1865 гг. в своей стране: «Гражданская война сформировала концепцию ведения крупной войны американской армией так, что она оказала глубочайшее воздействие на ведение ею второй мировой войны... Было введено в действие наследие гражданской войны с ее упором на голую силу. Правильной дорогой к победе в широкой войне был избран образ действия армии Союза — использовать превосходящую военную мощь, как поступал Грант, для истребления вооруженных сил врага и уничтожения вражеских экономических ресурсов и воли к победе, что делали генералы У. Т. Шерман и Ф. Шеридан. Конечная цель — победоносная Америка навязывает свои политические цели поверженным». Уже само уважительное упоминание Шермана и Шеридана, сравнение их с Грантом свидетельствуют, кого в военной науке США ставят на первое место как плодовитых стратегов.

Что до военной эффективности «стратегии террора» Шермана, то ее оценки с этой точки зрения очень противоречивы. То, что уничтожение ресурсов на Юге было гигантским (генерал Ф. Шеридан возвышенно заметил: «Даже вороны должны нести свою пищу»), сомнений не вызывает. Однако «марш к морю» Шермана оказался возможным только потому, что военные силы южан были либо уже разгромлены, либо скованы на других театрах. Шерман воевал против мирного населения. Тем не менее в другой книге — «Как воюют США» (1973) Р. Уигли отметил: «Марш Шермана по Джорджии и обеим Каролинам зачаровывает военных специалистов как в США, так и за рубежом, восхищение им не уменьшилось, а возросло в двадцатом столетии... Когда новая военная техника — мотор внутреннего сгорания на самолете и танке, казалось, открыла новые возможности для претворения в жизнь стратегии Шермана, восхищение им еще более возросло. Если бы Шерман располагал самолетами, он сумел бы на деле лишить армии южан экономических ресурсов, необходимых для ведения войны, одновременно подорвав моральный дух народа».

Оставляя в стороне гипотетические «если», следует подчеркнуть: генезис ныне действующей военной доктрины США — это война 1861—1865 гг. В специальном английском военном исследовании под редакцией Я. Бекетта и Дж. Пимлота «Вооруженные силы и современные противопартизанские действия» (1985) категорически сказано: «Доктрина американской армии восходит к гражданской войне шестидесятых годов прошлого столетия». Разумеется, в первую очередь к той главе, которую вписал в нее кровью генерал Шерман со своими головорезами.

Среди самых привлекательных для американских военных сторон «стратегии террора» — ее «дешевизна», т. е. собственные потери не идут-де ни в какое сравнение с неприятельскими. Это, по всей вероятности, явилось немаловажным обстоятельством для тех, кто побудил принять «стратегию террора» к исполнению в