шерстинками и ладонью барона запрыгали искры.

Громоздкое, похожее на ежа устройство в корме грозолета загудело и, оправдывая название машины, окуталось пучками молний. Винты пришли в движение, направляя грозолет, а с ним Якоша Белина, Анже Савина, Друза и Улгара навстречу будущему, навстречу скорым и неотвратимым переменам.

Глава IV Маска опустошения

март 400 года от Коронации

АЛАН АТМОС, СЛУГА ЧЕРНОГО ЛЬДА

1

С тех пор как его сердце сковало Льдом, Атмос перестал спать. Время от времени Алан впадал в короткое забытье, в котором он продолжал слышать мысли Хозяев и братьев по Начертанию.

Лежа на кровати ныне покойного управителя Виноградников, Алан узнал, что караван с пленниками прибыл в Толос. Атмос обратился мыслями к начальнику землекопов, убедился, что его работа близка к завершению. Он известил Хозяев и получил их одобрение переходить к следующему витку Начертания.

Алан Атмос открыл глаза. Спальня плавала в рассветном мареве. В дверях стоял Май Сурга.

— Передовая партия достигла Лестницы Упокоения, — сказал он.

— Я знаю. Отправь людей к Муриду Кассару. Пора.

Сурга ушел. Алан поднялся и подошел к распахнутому окну. Он обратил взгляд на восток. Там, за светлеющим изломом холмов, лежал мертвый город, скрывающий истинную силу Льда. Сегодня он вернет ее в руки Хозяев.

Санный поезд, в котором были Алан и Сурга, пересекся с Железноликими на окраине Толоса. Люди Кассара охраняли главный тракт, пока «Василиск» помогал бунтовщиками разорять укрепления виноградарей.

Сам Мурид в окружении лейтенантов ждал Атмоса возле черных вешек. Наемник знал, что ему предстоит, но живая половина его лица не выдавала ни малейшего волнения.

С тех пор как лорд Майра оскорбил и унизил его, Кассар искал возможность отомстить. Месть стала стержнем его существования, она заменила Кассару все прочие чувства. Ее жар давно остыл, с точки зрения Алана, Кассар был говорящим и ходящим трупом. Он умел притворяться перед людьми, выказывать остроумие или, скажем, пугать, но слугу Льда невозможно было обмануть.

Мурид Кассар умер в тот день, когда пощечина Стевана Майра отняла его честь вместе с половиной лица. Он не спешил в земли мертвых лишь потому, что намеревался непременно забрать с собой обидчика. Алан Атмос от лица Хозяев предложил ему сделку. Сила, достаточная, чтобы совершить мщение, в обмен на верную службу. Кассар недолго размышлял.

— Твои люди должны остаться здесь, — сказал Алан. — Дальше ты пойдешь один.

— С чего бы это? Они не хотят пропустить представление.

Пагос оскалился. Усмехнулась и Кровавая Лютия. Третий, Стеррано, остался невозмутим.

Атмос и Сурга обменялись взглядами. Пусть идут. Они не нарушат Начертание.

2

Центр Толоса превратился в гигантский раскоп. Пригнанные из Кагалыма землеройные машины за неделю сделали то, что и не мыслилось поколениям пытарей-могильщиков. Запретные глубины, целые кварталы, загнанные в бездну землетрусом, засыпанные вулканическим пеплом, бесстыдно обнажались железными ковшами и отвалами. Где не могли пройти машины, орудовали лопатами пленники и каторжане Юриса. С каждым днем котлован углублялся, пока передовая партия, ведомая старшиной Пепельной Стражи, Боросом Уртой, не достигла Лестницы Упокоения.

В древности, еще до вторжения Тарту, в центре Толоса возвышалась пирамида, на вершине которой хоронили правителей Града Философов. Лестница была высечена в одной из граней пирамиды, по ее ступеням поднималась погребальная процессия.

Толоситы верили, что история повторяется. Увы, не осталось никого из философов, чтобы засвидетельствовать их правоту. Автократор Тарту, уничтоживший жителей древнего города, повторил судьбу своих жертв. Когда флогероны обрушили ярость вулканов на Толос Проклятый, последний Тарту, прозванный Опустошителем, поднялся на вершину погребальной пирамиды. Под кипящим небом он встретил свою судьбу и вместе с пирамидой и центральной площадью Толоса опустился в недра земли.

Семьсот лет спустя слуги Льда пришли за ним и его наследством.

Вместительная клеть опустила Атмоса и его спутников на дно глубокой шахты. Они миновали отверстие, пробитое в потолке огромной карстовой пещеры, веками укрывавшей гробницу Опустошителя. Еще пятьдесят локтей спуска, и клеть замерла у вершины пирамиды. Здесь их уже ждал Борос и его люди.

Со времен войны с Каном и указа Озерного Короля, учредившего Пепельную Стражу, ничья нога не ступала сюда. Запрет блюли строго, даже вездесущие могильщики не в силах оказались его нарушить. Больше времени, чем на раскопки, у слуг Льда ушло на бесчисленные ловушки, окружавшие последнее пристанище Автократора. Наконец все труды позади.

— Отправь одного из своих наверх, — приказал Алан Боросу. — Пусть передаст, чтобы загружали первую партию пленников.

Клеть со Стражем, покорным Льду, уехала наверх. Алан осмотрелся.

Площадка на вершине пирамиды служила усыпальницей поколениям правителей Града Философов. Их хоронили стоя, внутри особенных бронзовых статуй исполинского роста. Статуи, изображавшие покойных, обкладывали хворостом и раскаляли до тех пор, пока тело внутри не обращалось в прах. Похожий обычай унаследовали Лорды Рубина.

Многие статуи погибли во время штурма Толоса армией Тарту. Другие не выдержали испытания временем. С тех, что остались, годы в пещере стерли черты мертвых правителей, оставив безликих и покосившихся истуканов. Неудивительно, что в свете масляных ламп, принесенных людьми Бороса, Автократор Тарту сразу выделялся среди своих предшественников.

Он стоял на том же месте, где века назад застала его Ярость флогеронов. На самом краю площадки, на верхней ступени Лестницы Упокоения. Плащ из металлических нитей укрывал плечи Автократора, нестерпимый вулканический жар вплавил нижнюю кайму плаща в камень. Руки последнего Тарту были подняты, словно перед смертью он хотел сорвать с себя Ледяную Корону.

Головной убор Опустошителя забрал несколько веков назад Кан, Великий Тангу. Он воспользовался его силой, чтобы покорить обезумевших эрвидоров, и сам стал рабом Льда, замкнув очередной виток истории. Очередной виток Начертания, как понимал теперь Алан Атмос, первый среди слуг Черной Звезды.

Все, что случилось тогда, все, что случится сегодня, было предрешено. Взвешено и просчитано древним разумом Хозяев, приведено в исполнение теми, кому они диктовали свою волю через субстанцию Льда. Неотвратимо, как их грядущее торжество над суматошной и бессмысленной жизнью Акмеона.

Немыми