не имеет отношения к хинину.

— Не имеет. Совершенно никакого.

— И тем не менее вас эта история достаточно взбудоражила, чтобы вы пришли ко мне. Почему?

— Потому что мой дядя слишком… — Она умолкла, прикусив губу. — Вы не представляете, какой он. Он пишет письма моему отцу, сочиняя про меня какие-то дикие небылицы, так что мой отец в ответ уже грозится приехать в Нью-Йорк — жуткая глупость! Не подкладывала я никакого хинина в этот дурацкий паштет! Возможно, я и предубеждена, но я точно знаю, что никакие их расследования ни к чему не приведут, но остановит их только вмешательство профессионала. — Эми ослепила Вульфа улыбкой. — Но я, право, в смущении. Дело в том, что я небогата…

— У вас есть кое-что лучше денег, — проворчал Вульф.

— Что?

— Везение. Вам повезло. То, ради чего вы ко мне пришли, я и сам собрался расследовать еще до того, как узнал о вашем существовании. Я уже сказал мистеру Гудвину, что мерзавец, который отравил мой паштет, горько раскается в содеянном. — Он поморщился. — Привкус остался до сих пор. Вы можете отвести мистера Гудвина на фабрику вашего дяди и представить его?

— Я… — Она кинула взгляд на наручные часы и замялась. — Я боюсь, что опоздаю на работу. Я отпросилась всего на час…

— Хорошо. Арчи, проводи мисс Данкен и возвращайся за указаниями.

Глава 2

На место военных действий я прибыл в три часа дня; банка, покоившаяся у меня в кармане, наполовину опустела — по дороге я заехал в лабораторию, где оставил часть горького лакомства на анализ.

Мрачное трехэтажное кирпичное здание на Западной Двадцать шестой улице дышало стариной. В самой его середине был проделан вымощенный булыжником туннель для грузовиков. Рядом с ним три ступеньки вели к широкой двери, на которой красовались растрескавшиеся и выцветшие буквы:

КОМПАНИЯ

«ЛАКОМСТВА ОТ ТИНГЛИ»

КОНТОРА

Оставив свой «родстер» на стоянке, я выбрался на мостовую и восхищенно уставился на роскошный серый лимузин «кросби» с номерными знаками ГД88, стоявший перед входом. «Случись какая-нибудь революция, — подумал я, — его я экспроприирую первым». Я уже водрузил ступню на нижнюю из трех ступенек, когда входная дверь распахнулась, и на крыльцо вышел мужчина. На первый взгляд, трудно было представить, чтобы кто-нибудь называл его дядей Артуром, — бульдожья челюсть, квадратный подбородок, тонкие губы, неприятный рот, — но, не желая упускать возможную добычу, я преградил ему путь и спросил:

— Мистер Артур Тингли?

— Нет, — резко бросил он и оттер меня плечом, удостоив колючим взглядом холодных глаз такого же серого оттенка, как поджидавший его лимузин.

Я вовремя спохватился, что в кармане у меня лежит кусочек желтого мела, которым я сегодня утром помечал горшочки с орхидеями. Двумя прыжками обогнав невежу, я первым подскочил к машине, открытую дверцу которой уже услужливо придерживал шофер в ливрее, и быстро начертал крупный крест на сверкающей эмали.

— Не вздумайте стереть, — строго предупредил я и, прежде чем любой из них попытался ответить словами или действием, повернулся, проскочил в дверь и был таков.

Глава 3

Признаться, давно мне не приходилось посещать столь убогих и обветшавших заведений. Из тускло освещенного вестибюля вверх вела полуразрушенная лестница. Я осторожно пробрался по скрипучим ступенькам на второй этаж и, услышав гул машин и еще какие-то непонятные звуки, распахнул расшатанную дверь и очутился в приемной. Из-за зарешеченного окошка на меня близоруко выглянул чей-то прадедушка, и я, пытаясь перекрыть громкое гудение, проорал, что хотел бы потолковать по делу с мистером Артуром Тингли. После продолжительного недоуменного молчания мне было сказано, что мистер Тингли занят и неизвестно когда освободится. Я выдрал из блокнота лист бумаги, написал на нем «Хинин — срочно!» — и просунул в окошечко. Похоже, я попал в самую точку. Несколько минут спустя ко мне вышел косоглазый молодой человек и провел меня через лабиринт перегородок и по коридору в какую-то комнату.

За древним и готовым, кажется, рассыпаться в прах прямо у меня на глазах столом восседал незнакомый субъект, который разговаривал по телефону, а напротив на стуле сидела весьма пожилая женщина со статью и мимикой старшего сержанта. Поскольку телефонный разговор никак меня не касался, я стоял и внимательно прислушивался к каждому слову, но уловил только, что некий Филип должен появиться до пяти часов, иначе ему несдобровать. Тем временем я разглядывал комнату, обставленную, судя по всему, еще подвыпившими индейцами после продажи Манхэттена.

Возле двери, полуприкрытый драной занавеской, торчал видавший виды умывальник с мраморным верхом.

У стены, напротив письменного стола, высился массивный допотопный сейф, а оставшееся место занимали деревянный буфет и полки, заваленные многовековым барахлом.

— Кто вы такой, черт побери?

Я развернулся и приблизился к столу.

— Человек по фамилии Гудвин. Арчи. Вопрос в том, хотите ли вы, чтобы «Газетт» поместила передовую про хинин в вашем паштете, или предпочтете сперва поговорить об этом?

У грубияна отвисла челюсть.

— «Газетт»?

— Совершенно верно. Тираж, между прочим, больше миллиона.

— Господь Всемогущий! — уныло и безжизненно выдавил он. Женщина злобно вытаращилась на меня.

Меня разбирало сострадание. Возможно, Эми и не ошибалась, давая столь жесткую оценку человеческим качествам своего дядюшки, но сейчас он сидел передо мной жалкий и сломленный.

Я сел, не дожидаясь приглашения, и жизнерадостно выпалил:

— Мужайтесь, в «Газетт» еще ни о чем не пронюхали. Но непременно пронюхают, если вы заартачитесь. Я представляю Ниро Вульфа.

— Ниро Вульфа, сыщика?

— Совершенно верно. Он начал есть…

Женщина фыркнула:

— Так я и знала. Разве я не предупреждала тебя, Артур? Это шантаж. — Она угрожающе выпятила челюсть. — Кто вас нанял? «П энд Б»? «Консолидейтед Сирилз»?

— Ни те ни другие. А вы — мисс Йейтс?

— Да. Но вы можете…

— Прошу прощения. — Я ухмыльнулся. — Рад с вами познакомиться. Я работаю на Ниро Вульфа. Он попытался съесть кусочек вашего паштета номер три — с самыми плачевными, если не сказать трагическими, последствиями. Он крайне щепетилен в вопросах приема пищи. Он хочет лично побеседовать с тем, кто подложил в банку хинин.

— Я тоже, — мрачно промолвил Тингли.

— Вам известно, кто это сделал? Или нет?

— Нет.

— Но вы хотели бы узнать?

— Еще бы, черт побери!

— О'кей, тогда перед вами Гудвин, дары приносящий. Если бы вам захотелось нанять