отступать не могли и в свои законы превращать не дерзали╩.

╚Казнить смертью и сжечь!╩ ≈ громко повторил приговор пунцовощекий, с лицом, как вымя, кат, и беспощадные слова эти эхом пронеслись над толпой зевак, пришедших поглазеть на экзекуцию Лейбова и Возницына там, на Адмиралтейском острове, 15 июля 1738 года. Тогда в неистовом огне утонули последние крики этих двоих, сожженных заживо лишь за то, что были последовательны и крепки в религии Моисея: один был привержен ей с рождения, другой сознательно пришел в ряды иудеев. Кто же выиграл от их мученической смерти?

Ну, прежде всего, постылая жена, а теперь уже вдова Елена Возницына, которая ╚в награждение за правый донос╩ на мужа получила часть оставшегося после него имущества, а также ╚100 душ с землями и с прочими принадлежностями╩. Власти намеревались облагодетельствовать и слуг, братьев Константиновых и Григорьева в благодарность за то, что те изобличили злостного отступника. Им вознамерились было дать вольную, но, в конце концов, рассудили за благо отдать в собственность той же Возницыной, может статься, усмотрев между барыней и угодливыми изветчиками особое душевное сродство.

В русской словесности XVIIIвека аутодафе Лейбова и Возницына упоминается в ╚Сатире IX. На состояние сего света к солнцу╩ князя Антиоха Кантемира. Исследователи пытались толковать позицию сего стихотворца вне контекста его общих взглядов на еврейский вопрос и выражали удивление тем, что передовой литератор, деятель ╚ученой дружины╩ не осудил эту варварскую казнь (утверждение историка Ефима Грекулова, что экзекуция якобы им порицается, представляется нам ошибочным). Между тем, Кантемир придерживался непримиримо юдофобских воззрений, и его оценка аутодафе вполне предсказуема. ╚По мудрости Государей Российских Великая Россия доселе есть единственное государство европейское, от страшной жидовской язвы избавленное╩, ≈ восхищенно писал он и предостерегал: ╚Но зело тайно иудеи, притворно в христианство перешедшие, в Россию ныне проникают и по телу ее расползаются┘ Посему за кознями и происками жидовскими зорко следить надобно╩. В этом же ключе следует расценивать и его пассаж из названной сатиры, где князь высмеивает некоего олуха, опасавшегося читать Библию, дабы не отпасть от Христовой веры:

╚Как, ≈ говорит, ≈ Библию не грешно читати, 

Что она вся держится на жидовской стати?

═Вон де за то одного и сожгли недавно,

Что, зачитавшись там, стал Христа хулить явно.

Ой, нет, надо Библии отбегать как можно,

Бо, зачитавшись в ней, пропадешь безбожно╩.

К сим словам автор сделал характерное примечание: ╚В Санкт-Петербурге 1738 году месяца июля и средних числах сожжен, по уложениям блаженные памяти российских государей, бывший морского флоту капитан за то, что принял жидовскую веру и так крепко на оной утвердился, что, не смотря на правды, упрямством своим в страшном на спасителя нашего Христа хулении погиб; который случай безмозгим невеждам немалую причину подал сумневаться о Библии, когда они слышат, что жиды ветхого закона держатся. О, как безумные и дерзкие невежды! Причина ли Библия святая дьявольского того орудия погибели?╩ Подтекст ясен: вовсе не Библия повинна в том, что воcпринимается как еврейское учение (╚жидовская стать╩), а ╚безмозгии╩, ╚безумные и дерзкие невежды╩, превратно ее толкующие.

Между тем, таких ╚безумных и дерзких невежд╩, обратившихся к еврейству, насчитывалось в России XVIII√XIXвеков тысячи (и это несмотря на то, что иудаизм был в те времена официально объявлен ╚лжеучением╩, и осквернение синагоги преступлением отнюдь не считалось!). Еще до Кантемира известный публицист Иван Посошков упоминает о них в своих письмах. А Св. Дмитрий Ростовский в ╚Розыске о раскольничьей Брынской вере╩ (1709) пишет о сектантах-щельниках (на Дону): ╚иже субботу по-жидовски постят╩. Субботники отвергали христианское вероучение, почитали Ветхий завет. А в нем их привлекали запрет пожизненного рабства, идея единобожия (а не Троицы) и отрицания ╚кумиров╩ (икон). В культе они стремились выполнять ветхозаветные предписания (обрезание, празднование субботы и еврейских праздников, пищевые и другие запреты). В царствование Екатерины Великой, и особенно при Александре I, секты жидовствующих, а также молокан-субботников пустили такие глубокие корни, что стали появляться в губерниях, находившихся за чертой еврейской оседлости (Московской, Тульской, Орловской, Тамбовской, Воронежской, Пензенской, Ставропольской и т.д.). С конца XIXвека в среде субботников ≈ русских людей, в той или иной степени соблюдавших ╚Моисеев закон╩, возникло движение за переселение в Палестину, и они целыми семьями (Дубровины, Куракины, Матвеевы и др.) обосновывались в еврейских сельскохозяйственных поселениях, главным образом в Галилее, где через два-три поколения растворились среди местного люда.═════

А что власти предержащие? Запалить костры инквизиции по всей православной России, в пламени коих сгорели бы заживо, в прах бы обратились тысячи ╚поганых капитанов Возницыных╩, им было уже не под силу. Да и времена уже наступили не те. И тогда было решено сие явление просто не замечать, словно и не происходило ничего вовсе. Да и сегодня мало кто знает о капитане Александре Возницыне и откупщике Борухе Лейбове, поплатившихся жизнью за свободу совести и веры.

[1] Авторство этих слов приписывается также Г. Гутману.