- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Пегги Морленд Техасская история
Пролог
14 июня 1971 годаЭто было чертовски неподходящее место для того, чтобы провести свою последнюю ночь в Штатах. Будь у него выбор, Ларри Блэр предпочел бы сейчас лежать в постели со своей женой, чем сидеть в этом прокуренном баре и наблюдать, как его дружки накачиваются виски. Но армия не предоставляет выбора. У Ларри приказ — прибыть в международный аэропорт в Сан-Франциско 15 июня в пять утра. Пять новых солдат, назначенных в его взвод — все техасские парни, — условились встретиться в понедельник в Остине, штат Техас, чтобы вылететь в Сан-Франциско. Там они пересядут на другой самолет — последний этап их путешествия. Место назначения: Вьетнам. Ларри окинул взглядом парней, сидящих за столом. Живчик Эдди. Ти Джей. Проповедник. Пончо. Ромео. Конечно, это не настоящие имена. Настоящие имена были забыты два дня назад, как только они прибыли в лагерь, и заменены на те, которые соответствовали личностным качествам парней. Ларри получил прозвище Батя, поскольку был самым старшим в группе. Он грустно покачал головой. Самый старший, а ведь ему всего двадцать один. Ларри задумчиво сощурился, разглядывая солдат, сидящих за столом. В отличие от остальных для него это была уже вторая командировка во Вьетнам. Когда первая закончилась, он остался еще на шесть месяцев. Поначалу это казалось правильным решением. Во многих смыслах Вьетнам — заветная мечта любого парня. Шлюхи, спиртное и наркотики — сколько душе угодно, плюс к этому высокий уровень адреналина во время боя и радостное возбуждение оттого, что ты еще раз обманул смерть. Не имеющий ни семьи, ни работы, Ларри подумал: почему бы не рискнуть и не остаться еще на шесть месяцев. Но во время тридцатидневного отпуска, полученного в качестве поощрения за дополнительный срок службы, он встретил и полюбил Жанин Портер, с которой они поженились через две недели. Теперь он бы отдал правую руку за то, чтобы иметь возможность стереть свое имя из списка. У него есть жена, а это чертовски веская причина остаться в живых. На стол упала тень, и Ларри, оглянувшись через плечо, увидел стоящего позади него мужчину. — Вы солдаты, которые отправляются во Вьетнам? — спросил незнакомец. На мгновение Ларри заколебался. Отношение американцев к войне во Вьетнаме было разным, а его самого называли по-всякому, от героя до убийцы. Но он не стыдился ни формы, которую носил, ни работы, которую выполнял в этой стране. Отодвинув стул, он встал, высоко держа голову и расправив плечи. — Да, сэр. Мужчина кивнул. Выражение его лица сделалось мрачным. — Я так и подумал. Мой сын служил во Вьетнаме. Ушел добровольцем сразу после школы. — А как его имя? — поинтересовался Ларри. — Может, я знаю его. Это моя вторая командировка. — Уолт Вебер, — ответил мужчина, затем печально покачал головой. — Но сомневаюсь, что ты знаешь его. Он погиб в шестьдесят восьмом. Наступил на мину за четыре дня до того, как должен был возвращаться домой. Ларри сдержанно кивнул, он слышал подобные истории. — Примите мои соболезнования, сэр. Много хороших парней не вернулись домой. Мужчина выдавил улыбку и протянул руку. — Я Уолт Старший, хотя, думаю, в слове «старший» больше нет необходимости. Ларри крепко пожал протянутую руку. — Раде вами познакомиться, сэр. Ларри Блэр. Уолт перевел взгляд на остальных, собравшихся за столом. — Почту за честь, если ты позволишь мне угостить тебя и твоих товарищей выпивкой. Ларри выдвинул еще один стул. — Только если вы выпьете с нами, сэр. Лицо мужчины засветилось от удовольствия. — Что ж, спасибо, сынок. Давненько я не имел возможности посидеть с молодежью. Уолт принес для всех по порции виски с содовой, затем оглядел парней, потягивающих свою выпивку. — Боитесь, ребята? — спросил он без обиняков. Проповедник, самый мягкий из всех и самый честный, ответил первым: — Да, сэр. Я никогда раньше не стрелял в человека. Не уверен, что смогу. — Еще как сможешь, когда эти вьетконговцы начнут стрелять в тебя, — заверил его Уолт. Он сделал глоток, затем отставил стакан и вздохнул. — Проклятая война. Как рассказывал мне сын, это все равно, что сражаться с привидениями. Вьетконговцы наносят удар, а потом растворяются в тропиках, словно их и не было. — Это правда, — согласился Ларри. — Хуже того, трудно сказать, кто твой враг. Старики. Женщины. Дети. Они все представляют угрозу, потому что почти все вооружены, как солдаты. — Мой сын говорил то же самое. — Уолт угрюмо сжал губы. — Его разорвало на мелкие кусочки. Ларри увидел тень грусти в глазах Уолта и понял, что тот все еще скорбит по своему сыну. Но он ничем не мог облегчить его печаль. — Он был моим единственным сыном, единственным ребенком. Его мать умерла от рака, когда он еще был подростком, а с ней умерла и надежда иметь еще детей. Уолт Младший собирался работать со мной на ранчо после окончания службы. Мы бы были партнерами. — Он стер рукавом непрошеные слезы. Ларри прекрасно понимал его. Он, конечно, не терял сына, но зато терял друзей. Близких друзей, память о которых сохранит до конца жизни. Он сжал плечо мужчины. — Вашему сыну повезло, что у него такой любящий отец. — Спасибо, сынок. Надеюсь только, что он знал, как сильно я его любил. Я никогда не умел выражать своих чувств. — Он знал, — заверил его Ларри. — Слова не всегда нужны. Уолт кивнул и оглядел стол. — Итак, чем вы, парни, планируете, заняться, когда вернетесь домой? Ребята неопределенно пожали плечами, ответив, что еще не думали об этом. Уолт взглянул на Ларри. — А ты? Ларри задумчиво нахмурился. — Пока не уверен. Не знаю ничего, кроме военного дела. Пошел в армию сразу после школы, намеревался сделать там карьеру. — Он застенчиво улыбнулся. — Но пару недель назад я женился, и это все изменило. Когда эта командировка закончится, я надеюсь заняться чем-нибудь другим, чтобы быть поближе к дому. — Никогда не работал на ранчо? Ларри усмехнулся. — Что нет, то нет, сэр. Уолт взглянул на остальных. — А вы, ребята? Молодые люди отрицательно покачали головами. — Вот что я вам скажу, — продолжал Уолт. — Поскольку мой сын не может быть моим партнером на ранчо, почему бы вам шестерым не занять его место? Каждый получит равную долю, а когда я умру, ранчо станет вашим. На мгновение Ларри лишился дара речи. Он что, пьян? Или рехнулся? Никто не отдает ранчо вот так запросто совершенно чужим людям. — Вы очень добры, сэр, — неуверенно проговорил он, — но мы не можем принять такой
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »