Глаза, там нам точно понадобится магия. А у меня ее нет. Ни капли. Я полностью исчерпался. Поэтому мы не будем даже пытаться. Мы позавтракаем и пойдем дальше, и будем идти, пока Стив снова не станет самим собой, а потом…

- Ты ведь не сейчас это решил… - прошептала потрясенная полуэльфка. – Иначе ты не стал бы тратить силы, не стал бы ждать, когда я усну, не стал бы… Когда ты это решил?!

- Еще там, возле Ведьминого Глаза. – Зулин глубоко вздохнул и твердо посмотрел Иефе в глаза. – Я точно знал, что смогу вернуть Зверя, если не упущу время. А жив ли Ааронн…

- Для тебя он в любом случае уже умер, - горько усмехнулась полуэльфка и поднялась на ноги. – Практичность… во всем. Противно.

- Интересно, если бы тебе предложили убить твоего совомедведя в обмен даже не на жизнь, а на зыбкую, неясную вероятность жизни Ааронна – ты бы согласилась?! – зло прошипел Зулин. Иефа задумчиво посмотрела на него сверху вниз, отвернулась и невесело рассмеялась:

- Это аргумент. Не знаю. Но дело в том, друг мой Зулин, что сегодня выбор сделал ты.

- Иефа, не смей уходить! Нужно решить, что делать дальше, нужно обсудить…

- Ты уже все решил и обсудил, - Иефа присела с другой стороны костра и принялась осторожно раздувать угли. – Пожалуйста, сообщи мне результаты голосования и оставь в покое. У меня траур. Ты будешь доедать эту несчастную птицу? Нет? Как знаешь. Вилка, кушать!

Зулин с отвращением наблюдал, как совомедведь урчит над останками глухаря, и от всего сердца мечтал, чтобы все это оказалось кошмарным сном. Чтобы проснуться в башне Зодчего, сонно мотнуть головой и навсегда забыть и Стива, и невыносимую Иефу, и потерянного проводника, и Зверя, сломавшего себе хребет в дурацком походе во время дурацкой драки на дурацкой поляне. В лесу сонно чирикнула одна птица, ей ответила другая, и через пять минут Зулин почти оглох от торжествующего птичьего хора. Справа от него вздрогнул и перестал изображать статую Стив, прошелся по поляне, что-то то ли выискивая, то ли проверяя. «Я выбрал Зверя, потому что Зверь умер из-за меня, потому что когда он исчез из моей головы, мне показалось, что я схожу с ума, что это меня саданули хребтом об дерево, что меня выпили, оставив только пустую костяную оболочку! – остервенело думал Зулин, глядя, как Иефа подкидывает веточки в огонь, льет воду в котелок и вытаскивает какие-то сухие травы из котомки эльфа. По поляне потянулся запах ромашки, мяты и еще какой-то терпкий, настырный запах. Зулин смотрел на полуэльфку и не находил в себе сил подумать вслух. – Я выбрал Зверя, потому что Ааронн бросил нас, предал, выменял на древесную нежить, злобную и неблагодарную. Потому что Ааронн – эльф и друид, он наверняка знал, какое наказание ему грозит, и наплевал на то, что партия останется без проводника! Почему никто не осуждает Ааронна за его выбор?! Почему никому не приходит в голову упрекнуть его в том, что он променял судьбу и удачу партии на сомнительный бальзам для своей друидской совести?!» Мысли суетливо метались от виска к виску. Зулин вздохнул.

- Мы должны продолжить поход и выполнить задание, - сказал он, стараясь не смотреть полуэльфке в лицо. – Когда Стив перестанет тупить, он к нам присоединится, и нас будет трое. Если же он раньше загнется от потери сил, значит, нам придется двигаться дальше вдвоем.

- Вопрос только – куда двигаться? – показательно равнодушно поинтересовалась Иефа. – На восток – и ждать, пока среди леса не обнаружится столбик с табличкой: «Сворачивать здесь»? Или сразу на северо-восток – авось, наткнемся на какие-нибудь неприятности… Можем на юг отправиться. Если не будем сильно мудрить, через месяцок выйдем к морю, глядишь, вода еще будет теплая… Искупаемся голышом при луне. Так куда?

- Иефа, прекрати, - устало попросил маг. – Я не знаю, куда. Я не ориентируюсь в лесу, не обучен. Давай вместе решим…

- Поднимайтесь! – раздался за спиной Зулина суровый голос дварфа. – Солнце встало. Нам нужно идти.

- Тебе нужно – ты и иди! – огрызнулась Иефа. – А я еще чаю не выпила и прическу не сделала – не могу же я путешествовать такой лахудрой!

Зулин невольно усмехнулся, представив, как Иефа сосредоточенно сооружает «прическу» на волосах длиной с ноготь, но Стив только нахмурился и угрожающе повел топором.

- Госпожа велела идти на восток, не останавливаясь. Вставайте.

- А мы госпоже ничего не скажем, - деловито сообщила полуэльфка. – Давай, Стив, устраивайся поудобнее, кружку бери, сейчас отварчику мятного бахнем, поболтаем об жизни нашей несладкой… Мята – она здорово нервы успокаивает, тебе очень полезно будет…

- Вставайте! – дварф гневно сверкнул глазами, схватил Зулина за шиворот и поставил на ноги. Иефа не стала дожидаться такой чести и поднялась сама.

- Послушай, Стив. Ты же так хочешь быть рядом со своей прекрасной и мудрой госпожой. Давай вернемся. А чтобы она тебя не ругала, мы в кустах спрячемся и сделаем вид, что нас там нет, а ты скажешь, что мы дали честное слово идти на восток, пока с голоду не помрем. А, Стив? Ну сам посуди: что за радость тебе конвоировать нас через проклятущие буераки, когда ты можешь уже сегодня – если, конечно, поспешишь – припасть к благословенным пяткам… э…пятам своей… хм… возлюбленной.

- Иефа, прекрати, - процедил маг.

- Хоть бы ты что-нибудь новое сказал… - с упреком посмотрела на него полуэльфка.

- Госпожа велела идти на восток! – тупо повторил Стив.

- Ну, хоть с направлением определились… - вздохнула Иефа, складывая плащ.

Следующие шесть часов Зулин провел в состоянии тихого бешенства. Рот у барда не закрывался ни на секунду. Иефа пела скабрезные песенки про дварфов и дриад, (причем Зулин вполне обоснованно заподозрил, что сочиняла она их прямо на ходу) а потом интересовалась мнением Стива по поводу художественной ценности текста. С воплями: «Ой, какой красивый цветочек! (птичка, бабочка, пенек, грибочек, деревце, кустик)», - она убегала в ближайшие заросли, Стив, хмурясь, отправлялся за ней и приводил обратно за шиворот, причем в лучшем случае Иефа активно тыкала замеченный цветочек (птичку, бабочку, пенек, грибочек, деревце, кустик) ему в лицо, уговаривая понюхать-посмотреть-полюбоваться-насладиться. В худшем случае полуэльфка устраивала громкие прощальные рыдания, обвисая в руках у Стива и сморкаясь ему в плечо.

Зулин шагал, не глядя по сторонам, и горько жалел о том, что у него нет магической силы – иначе… Картины обуздания барда выходили яркими и зловещими. Выуживая Иефу из кустов в шестой раз, Стив