ими самостоятельно, и трудилась так яростно, что невозможно было понять, где раздираемые белые горностаи, а где раздирающая их белая кошка.
— Я стала совсем слабой, — пожаловалась она. — Мне бы добраться до этих горностаев пару лет тому назад!
— Такую работу хорошо выполнять вместе с дружной компанией, — отозвался Понго.
— Больше нечего рвать, — разочарованно протянула Кроха. Она только что самостоятельно растрепала маленький палантин из соболя.
— Тихо! — внезапно рявкнул Понго. Неужели слух обманывает его? Нет, он снова услышал отдаленный звук самого громкого клаксона в Англии. В следующее мгновение часовые на улице пролаяли тревогу.
— Вниз! Все вниз, в угольный погреб! — приказал он. Белая кошка метнулась к окну.
— У вас еще есть время, — прокричала она оттуда, — полосатая машина только-только свернула на Внешнее Кольцо.
Понго знал, как быстро может ехать эта машина! К тому же щенки натыкались в темноте друг на друга и падали: отовсюду неслись шлепки и повизгивание. Ролли-Полли провалился сквозь перила лестницы и только чудом не убился. Наконец все они просочились из погреба на задний двор.
— Построится для счета! — подал команду Понго. Еще раньше он изобрел способ пересчитывать свою армию. Щенки строились по десять в девять рядов и в десятом ряду становились еще семеро, включая Кроху в ее повозке. Он быстро пересчитал малышей: девяносто три, девяносто четыре — троих не хватало!
— Они остались в доме, — задохнулась Дамка. — Мы должны спасти их!
Понго бросился было в погреб, но тут же остановился и вздохнул с облегчением. Из-за угла дома появился Счастливчик с обоими часовыми. Понго забыл о них, пересчитывая малышей. Вся армия была в сборе!
— Мерзелла совсем близко, — предупредил Счастливчик.
— Прежде, чем мы продолжим наш поход, надо убедиться, что она зашла внутрь дома, — сказал Понго и побежал к узкому проходу, выходящему на Внешнее Кольцо.
Дамка побежала за ним: — Будь осторожен! Мерзелла может заметить тебя!
— Только не в темном проходе, — отозвался Понго на ходу.
Полосатая машина показалась в конце прохода. В кабине горел свет и они увидели Мерзеллу.
— О, Понго, — простонала Дамка, — у нее осталась ее белая накидка из меха обезьяны чрезвычайно простого покроя!
Понго подбежал поближе к дороге, и Дамка последовала за ним. Очень осторожно они выглянули из прохода и увидели полосатую машину, остановившуюся перед домом Д’Яволей. Мистер Д’Яволь вышел из-за баранки, помог Мерзелле выйти из машины и стал подниматься по ступенькам к двери. Он занялся поисками ключей, а Мерзелла в небрежно накинутых на плечи мехах стояла в ожидании.
— Если у нее останется ее накидка, я не смогу спокойно спать, — прошептала Дамка.
— Я не могу допустить, чтобы ты мучилась по ночам, — отозвался Понго.
Одна и та же мысль мелькнула у них одновременно. Накидка свисала так низко, так небрежно! Выводя щенков из дома, они перенервничали, но удачное завершение операции сделало их более дерзкими. Понго с радостью увидел, что его дорогая женушка, предвкушая расплату с Мерзеллой, так же распалилась, как и их малыши.
— Она ни за что не узнает нас теперь, когда мы стали черными, — сказал Понго. — Давай рискнем! Готова? Тогда вперед!
Они бросились к Мерзелле и ухватились за подол накидки. Она легко соскользнула с ее плеч и накрыла их обоих. Понго и Дамка вслепую бросились бежать по Внешнему Кольцу с накидкой на головах, и со стороны казалось, что накидка движется совершенно самостоятельно. Мерзелла завопила: — Ее заколдовали! Быстрее беги за ней!
— Ничего страшного, — проговорил мистер Д’Яволь. — Думаю, что за ней явился кто-то из твоих предков. Пойдем лучше домой.
Он открыл дверь, и они тут же раскашлялись и расчихались, ибо попали в облако парящих в воздухе меховых шерстинок.
Понго и Дамка каким-то образом нашли дорогу в проход, из которого они появились, выбрались из-под накидки и приволокли ее на задний двор. Там на нее набросились щенки, и белой накидке из меха обезьян чрезвычайно простого покроя настал конец.
Во всех окнах дома Д’Яволей горел свет и было слышно, как Мерзелла кричит от ярости.
— Настало время, когда нам всем надо поторопиться домой, — сказал Понго.
Внезапно хорошее настроение покинуло Дамку. Домой! А пустят ли их домой? Все ее страхи снова ожили.
Армия малышей снова маршировала по Внешнему Кольцу. Из-за поворота показался дом семьи Милоу. В окнах кабинета горел свет.
— Мистер и миссис Милоу еще не спят, — заметил Понго.
Светились и окна кухни.
— Нанни тоже еще не ложились, — добавила Дамка. Она проговорила эти слова очень весело. Никто бы не догадался, как она напугана в эту минуту, хотя ее сердце стучало так громко, что она боялась, как бы Понго не услышал этого. Почему Милоу должны впускать в свой дом такую ораву чужих черных собак? А если они даже и пустят их внутрь, как разубедить мистера и миссис Милоу в том, что это чужие черные собаки? Лаем тут не поможешь. Они с Понго должны подойти совсем близко к своим питомцам; так близко, чтобы можно было положить свои измазанные сажей головы к ним на колени, а измазанными лапами обнять за шеи.
Вдруг их прогонят от порога: что они тогда будут делать среди ночи, девяносто девять отвергнутых далматинцев?
В этот момент снова повалил снег, и он падал густыми, плотными хлопьями.