- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Эдуард Русаков
Тихое озеро
Во-первых, во-вторых, в-третьих. И так далее. И тому подобное. Во-первых, Серову давно хотелось съездить на это затерянное в таёжной глуши озеро, о котором он столько слышал и даже читал в Интернете («живописная природа, сосновый бор… чудесные песчаные пляжи… рыбалка, грибы, ягоды… уютная база отдыха „Тихое озеро“»…), во-вторых, это был весьма удачный повод укрепить связи с сыном, который в последнее время всё более отдалялся от него, а тут появилась возможность побыть два дня вместе на лоне природы (он всё это ярко вообразил и заранее даже растрогался — совсем как в те годы, когда сын ещё был ребёнком и по вечерам приходил к нему прощаться перед сном, а Серов усаживал его на колени и целовал в душистую шелковистую макушку. и он вздрогнул сейчас от конкретной живости и трогательности этого нечаянного воспоминания), а в-третьих… в-третьих. Ну, а в-третьих, просто хотелось вырваться из опостылевшей городской жизни, из болота газетной рутины, где Серов много лет вкалывал фотокорреспондентом, по вялой инерции считая себя фотохудожником, хотя ничего художественного в его работах давно уж не было, обычные снимки-однодневки, и от нелюбимой жены, кстати… ха! — «кстати!» — чего уж лукавить-то… эй, Серов! — да это, быть может, самое главное — от осточертевшей жены тоже очень хотелось хоть чуточку отдохнуть.Поначалу всё складывалось удачно. Во-первых, путёвку Серов достал легко (на два выходных, в ту самую базу «Тихое озеро»), во-вторых, сын неожиданно быстро согласился (правда, не захотел брать с собой свою подружку — мол, ей некогда, папа, нам проще будет с тобой вдвоём, и Серов, если честно, остался доволен этим ответом), а в-третьих, погода стояла отменная, как по заказу. Ехать решили не на автобусе, а на серовской бежевой «волге», которая когда-то (когда сам Серов считался — и был! — фотохудожником) считалась (и тоже была) шикарной машиной, а сейчас казалась смешной морщинистой старухой на фоне сверкающих иномарок, но ведь когда-то (вернёмся к аналогии) и сам Серов тоже был шикарным плейбоем, а теперь вот обрюзг, облысел, хотя держится петушком и при случае топчет курочек, но, чего уж скрывать, всё реже и реже. Все их планы на уикенд на пленэре очень быстро были разрушены грубой реальностью. Во-первых, уже днём в пятницу исчезло солнце, наплыли тучи и хлынул дождь, во-вторых, на выезде из города «волга» надолго застряла в пробке (многие в этот день рванули на свои дачи), в-третьих, Серов из-за пелены дождя проскочил мимо нужного поворота с шоссе на просёлочную дорогу, и им долго пришлось плутать и расспрашивать редких прохожих, где же это чёртово Тихое озеро, а в-третьих, когда, наконец, они это озеро нашли, оно не произвело на Серова особого впечатления (дождь хлестал, заштриховывая пейзажную картинку), ну и, в-четвёртых, на базе отдыха их никто не встретил (хотя, собственно, чего он ждал? — что их встретят красавицы в сарафанах с хлебом-солью? — да все красавицы от дождя попрятались в дощатых домиках, в том числе, и администратор Раиса, с которой Серов так любезно ещё нынче утром ворковал по телефону). Наконец они разбудили дежурного на воротах, который разрешил им проехать на территорию базы отдыха, а уж там и Раиса нашлась и дала им ключи от их комнаты в третьем домике, и провела их в столовую, где Серов с сыном поужинали. Разочарования продолжались. Во-первых, ужин был плох (куриные котлетки с жидкой гречкой, розовый кисель, выручил, правда, прихваченный Серовым коньячок во фляжке, но сын отказался даже пригубить), во-вторых, всю ночь продолжал хлестать дождь, заливая надежды на завтрашний отдых, а в-третьих, за стенкой слева всю ночь скулил чей-то голодный щенок, а за стенкой справа периодически разражался плачем голодный грудной младенец. Серов не мог заснуть и с завистью поглядывал на сладко сопящего на соседней кровати сына (в его круглом лице, казалось ему, до сих пор есть что-то неистребимо детское, а ведь парню уже двадцать шесть!). Среди ночи, измученный бессоницей, Серов встал, прихватил фляжку с коньяком и вышел на крыльцо. Глотнул из фляжки. Закурил. — Что, не спится? — услышал он женский голос. Оглянулся. На крыльце соседнего домика стояла Раиса. В ночной рубашке. — С соседями не повезло, — пожаловался Серов. — То собака скулит, то ребёнок. чёрт бы их всех побрал. — Ну, зачем вы так, — мягко упрекнула она. — Разве ребёнок виноват? — Значит, мать его виновата… — И Серов опять приложился к фляжке. — За ваше здоровье! Кстати, могу угостить. Не желаете? — Не откажусь, — улыбнулась она. Серов быстро перешёл на её крыльцо, протянул фляжку: — Прошу! Закусить, правда, нечем. — Закушу свежим воздухом, — сказала она. И отпила пару хороших глотков. — Ох, простите… Я вам ничего не оставила. — У меня ещё есть, — утешил Серов. — Может, продолжим? Правда, ко мне нельзя — там сын спит… — Можно ко мне, — прошептала она маняще. Смуглое лицо, блестящие глаза, белые зубы, улыбка. Даст или не даст? Конечно, даст. Иначе бы не заманивала к себе. — Папа, ты где? — отрезвил его голос сына, неслышно вышедшего на крыльцо. — Здесь я, здесь… Ну, чего тебе? раздражённо спросил Серов. — А чего ты не спишь? Заболел? — Да здоров я! Сейчас приду! Ступай в дом! — А где тут туалет? — Вон по той тропе, — сказала Раиса, — видишь, мальчик? — Я не мальчик. — Мальчик, мальчик. — У этого мальчика подруга в два раза его старше, — зачем-то сказал вдруг Серов, ещё более раздражаясь. — Значит, научит его любви, — сказала Раиса и рассмеялась. — Ну ладно, идите к себе. И мне тоже пора баиньки. — Но как же!.. — Сорвалось, — вздохнула она. — Бывает. В другой раз повезёт. Идите, идите. Не бросайте сынка. И она помахала ему ладошкой — и скрылась. А Серов смог заснуть в эту ночь лишь под утро. Разбудил его сын — пора было идти на завтрак. — Как погода? — спросил Серов и глянул в окно. — Без перемен, — хмыкнул сын. — Местами ливень. Местами мелкий дождь. Местами гололёд. — Вот тоска. Так и накрылись медным тазом — и мечты о купании, и рыбалка, и прогулки вокруг колдовского озера, и собирание в лесу грибов и ягод. Всё его раздражало — и эта гнусная погода, и неудавшаяся ночная интрижка, и отвратная еда в столовой, и несмолкающая грохочущая дурная музыка, от которой давно разбежались окрестные звери и птицы, и придурки-отдыхающие, развлекавшиеся беспробудной пьянкой и шашлыками, и даже флегматик-сын, с лёгкой улыбкой взирающий на весь
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »