Litvek - онлайн библиотека >> Анджей Стасюк >> Современная проза >> Белый ворон

Анжей Стасюк Белый ворон

1

«Вот зараза», – буркнул Бандурко и потом уже ничего не говорил, а только выбирался из снежной жижи, в которую провалился почти по пояс.

Было начало февраля, и пришла эта гадская оттепель. Мы шли уже четвертый час, вымокшие по яйца, но это еще можно было бы вынести, если бы снег был чуть потверже. Так нет же. Ветер дул с гор, и на каждом шагу мы проваливались до колен, а внизу хлюпала вода. Над головой гудел лес, и от этого непрерывного гуда можно было взбеситься. Мы поднимались уже на третий хребет. Бандурко говорил, что мы тут здорово срежем и по пути не встретим ни живой души. В этом он оказался прав. А вот насчет срежем… Я помалкивал, но был уверен, что мы заблудились. Эта сучья оттепель сопровождалась жутким шумом. К завываниям над головой добавлялись еще и разлившиеся ручьи в каждой самой плевенькой долинке. Вода была мутная, холоднющая и всюду одинаковая.

Когда тихо, когда морозец, голова лучше работает. Я видел, как нервно оглядывается по сторонам Бандурко. Вроде бы он неплохо знал эти места и по идее должен был бы идти тут уверенно, как лошадь с шорами на глазах. Но сейчас мы оказались на каком-то гигантском заводе, в каком-то чудовищном городе с тысячами перекрестков и направлений, и каждое из них было безнадежно. Да. Этот буковый лес гудел, как завод. Громыхал и грохотал. Мне не хотелось ни есть, ни пить, хотелось лишь хотя бы на минуту оглохнуть. На ветках ни снежинки, и все в единообразном напряжении наклонено в одну сторону – к северу.

Я уцепился взглядом за обтянутые зеленым х/б ягодицы Бандурко. Они мерно двигались. Хоть какой-то постоянный элемент в окрестном этом хаосе. Он неутомимо пер вперед. Нам вовсе не улыбалась ночевка в лесу. У нас не было ни еды, ни сухой одежды, чтоб переодеться. До сумерек оставалось часа три, не больше.

Когда мы поднялись на самый верх, я сказал:

– Ладно. Пять минут, и по сигарете.

Бандурко огляделся вокруг, как будто это место чем-то отличалось от всех остальных. Потом смел снег с поваленного дерева и сел.

– Не знаю… Я тут проходил раза два, правда летом. Но тогда были видны тропинки, дорожки, и вообще хоть что-то было видно.

Я достал из кармана красную пачку «Косиньера». Она промокла. Непонятно, то ли от воды, то ли от пота. Я подумал о портсигаре. Когда у тебя есть при себе кусочек металла, сразу чувствуешь себя уверенней. Бандурко вытащил сигарету, сунул в рот, но бумага в тот же миг порвалась, и он стоял с бумажным веером между губами, пока не отыскал в пачке другую сигарету, на вид более здоровую. Третья спичка все-таки зажглась.

– Хоть бы солнце выглянуло. Можно было бы определить, где север, где юг, вообще хоть что-то.

– Мох, – сказал я.

– Какой мох?

– На деревьях.

Но нам было не до смеха. Мы замерзли. Он стащил черную вязаную шапку и стал чесать голову. Пряди желтоватых волос слиплись и приклеились к голове. Его круглая раскрасневшаяся физиономия смахивала на мордочку мультипликационного поросенка, но поросенка измученного. Кожа под глазами обвисла, и там скопилась тень, хотя свет был тусклый и рассеянный, как будто мы находились не на 20-м градусе восточной долготы и 49-м северной широты, а в каком-нибудь там Петербурге в белую ночь.

– Четвертне должно находиться где-то там, – сказал он и кивнул в сторону ближних деревьев.

– Должно, если мы только не ходим по кругу или не двигаемся назад.

– Оно слева от этого хребта, точнее, на его северном склоне.

– Какого хребта?

– Да вот этого самого.

– Мы уже взбирались на две горы.

– Это небольшие понижения. Мы все время идем верхом.

Мне не хотелось ничего говорить. Это была его задумка. У меня же не было никакой. Мы намеренно сошли на две остановки раньше. У туристской базы. Автобус ехал дальше, но там, в деревне, верней, в том, что осталось от бывшего госхоза, все знали друг друга, и нам не хотелось привлекать внимание. Так что мы выскочили у базы, потому что там всегда сходят приезжие, обошли здоровенный деревянный домино с ржавеющей крышей и по разъезженной санями дороге вошли в лес. Через несколько сотен метров Бандурко сказал, что надо сворачивать вправо.

– Понимаешь, можно было бы и по дороге, но через пять километров будет деревня, и нам придется через нее продефилировать. Впрочем, и деревней-то это назвать нельзя, пяток домов, но в каждом окне по пять пар глаз. Так что лучше обойти.

Ну мы и свернули на какую-то просеку. На сыром снегу видны были следы резиновых сапог. Видать, лесорубы проходили на вырубку. Потом просека кончилась и дорогу нам преградил лес. Последнее, что мы видели, кроме деревьев, была туристская база далеко внизу. Маленький домик на огромной белой плоскости. Из трубы поднимался дым, и кто-то черпал красными ведрами воду из ручья. Мы надеялись, что это последний человек. Надеялись, что больше никого не увидим.

Лес карабкался в гору, а мы, словно на каких-то дурацких гонках, обгоняли пихты и буки. Бандурко шел быстро и уверенно, словно его вела тропа или инстинкт. Я с трудом поспевал за ним. Первый привал мы сделали примерно через час, когда склон уплощился, превратившись в вершину хребта, а ветер загудел раза в два громче, чем внизу. Нам не хотелось садиться. Не хотелось курить, но мы все равно закурили, хотя у сигарет был странный, чуть ветровой вкус и горели они неровно, рассыпая искры и чешуйки тлеющей папиросной бумаги.

– Слышишь? – спросил Бандурко, совершенно бессмысленно приложив палец к губам.

– Нет.

– Собаки из Четвертне.

Я тоже бессмысленно напряг слух и вроде услыхал собачий лай, но это вполне мог быть звук от падения обломившегося сука, а могло быть игрой воображения или просто страхом перед пустотой леса, в которой нет даже собак. Бандурко швырнул в снег «косиньер» и встал.

– Ему бы «костлявой» называться. Идем.

И он двинул вперед с таким видом, будто поднялся со скамейки в парке и теперь направляется на прогулку куда глаза глядят.

Через некоторое время старый буковый лес поредел, буки стали ниже, а потом вообще исчезли. На плоской вершине росли рахитичные вербы и березки. Несколько корявых сосен цеплялись за воздух спутанными, как корни, ветвями. Кое-где, подобно колоннам несуществующего собора, высились огромные трухлявые пихты. Их стволы были насквозь продырявлены. Сквозь них продувал ветер. Я подумал, что в округе, должно быть, полно дятлов.

– Здорово вырубили, – заметил Бандурко. – Вот только потом не знали, что с этим делать.

Лежащие на нашем пути бревна были вовсе не буреломом. В подтаивающем снегу было видно, что их торцы ровно обпилены. Немного это напоминало виденные в кино покойницкие. Наваленные друг на друга тела, лежащие крест-накрест,
ЛитВек: лучшие книги месяца
Топ книга - Джон Перкинс - Исповедь экономического убийцы - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Дэниел Гоулман - Эмоциональный интеллект - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Михаил Юрьевич Елизаров - Библиотекарь - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Борис Акунин - Аристономия - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Бенджамин Грэхем - Разумный инвестор  - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Евгений Германович Водолазкин - Лавр - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Максим Валерьевич Батырев (Комбат) - 45 татуировок менеджера. Правила российского руководителя - читаем полностью в Litvek width=Топ книга - Роберт Гэлбрейт - Зов кукушки - читаем полностью в Litvek width=