- 1
- 2
Какой-то высокий мужчина топтался по снегу, взрывал его, разбрасывал вокруг, вздымая снежную пыль. Сумасшедший, что ли? Я с опаской приблизился. Это был красавец Жюль.
В одной руке он держал свои лакированные туфли, в другой — носки. Его панталоны были засучены выше колен, и он кружился, как лошадь на манеже, погружая босые ноги в снежную пелену, отыскивая места, где она была еще нетронута, глубока и бела. Он метался и бегал, двигаясь, как полотер, натирающий паркет.
Я остолбенел.
— С ума ты, что ли, сошел? — воскликнул я.
Он ответил, не останавливаясь:
— Нисколько! Мне просто надо вымыть ноги. Представь себе, я очаровал красавицу Сильвию! Вот удача! И я надеюсь, что буду осчастливлен сегодня же ночью. Куй железо, пока горячо! Но только я этого не предвидел, а то бы помылся.
— Как видите, порою снег бывает полезен, — закончил Поль.
Наш матрос утомился и давно уже перестал грести. Лодка неподвижно застыла на глади моря. Я сказал гребцу: — Теперь обратно! И он снова взялся за весла. По мере того как мы приближались к берегу, высокие белые горы все опускались, прячась за другие, зеленые. Вновь показался город, похожий на пену, на белую пену у берега синего моря. Между деревьями вновь забелели виллы. Выше можно было различить лишь снеговую линию и над нею — изогнутую цепь вершин, исчезавших направо, в сторону Ниццы. Затем остался виден только высокий гребень, но и он мало-помалу исчезал, заслоняясь ближайшими холмами. И вскоре не было уже ничего, кроме берега и города, белого города и синего моря, по которому скользила моя лодочка, моя славная лодочка, под легкий плеск весел.
Наш матрос утомился и давно уже перестал грести. Лодка неподвижно застыла на глади моря. Я сказал гребцу: — Теперь обратно! И он снова взялся за весла. По мере того как мы приближались к берегу, высокие белые горы все опускались, прячась за другие, зеленые. Вновь показался город, похожий на пену, на белую пену у берега синего моря. Между деревьями вновь забелели виллы. Выше можно было различить лишь снеговую линию и над нею — изогнутую цепь вершин, исчезавших направо, в сторону Ниццы. Затем остался виден только высокий гребень, но и он мало-помалу исчезал, заслоняясь ближайшими холмами. И вскоре не было уже ничего, кроме берега и города, белого города и синего моря, по которому скользила моя лодочка, моя славная лодочка, под легкий плеск весел.
Примечания
Напечатано в «Жиль Блас» 3 февраля 1885 года под псевдонимом Мофриньёз. (обратно)- 1
- 2